Люгер - Страница 21

Знакомые, очень знакомые очертания, пусть и измененные!

Да это лев! Мать его так!

Это пидарский отожравшийся африканский лев!

Если ворота в древнегреческий загробный мир Аид, где и протекала река Стикс, и охранял на цепи ужасный Цербер, то он мог выглядеть именно так. Убираем две ненужные головы и вот она воплощенная в реальность совершенная машина для убийства. Грубая титаническая сила, помноженная на ярость и убийственность. Даже на таком расстоянии было видно, как ритмично сокращались в такт движениям гипертрофированные могучие мышцы под костяной броней. Когти высекали искры из асфальта, вырывали целые куски.

По позвоночнику, из-под гривы, шел тройной ряд лезвий. Голый мощный хвост заканчивался массивным шаром, которым тварь даже невзначай, сминала автомобильную жесть, стоящих вдоль обочины нередких машин. Грива напоминала ощетинившегося здоровенными иглами дикобраза.

Морда льва вытянулась, заострилась, небольшие глаза прятались где-то в глубине черепной коробки. Адская трансформация не миновала и челюсти животного, они и без того были приличных размеров, теперь вытянулись, стали совсем, как у крокодила.

Остальные твари на фоне этого чуда Улья терялись, они вообще не смотрелись, от слова «никак». Не исходило от них такой зловещей, ни с чем несравнимой угрозы.

Тот же справившись с инерцией, смешно загребая огромными передними и задними лапами, навелся на наше столпотворение, и прыгнув с места, преодолел за раз не менее семи — десяти метров. Где взял низкий старт, совсем по-бычьи нагнув массивную башку. Двигался без всяких демонстрируемых до этого элитой изысков. Прямо, будто скоростной поезд по рельсам, и также стремительно, неудержимо.

Лев не обращал внимания на других собратьев по заразе, проделывая в их рядах широкую просеку. Те, которые не успевали убраться с пути, подминались, растаптывались, плющились. Тем же, кому доставалось огромными когтями, разваливались пополам, теряли конечности. Все это летело с красными брызгами в разные стороны. Убийственная энергия железнодорожного состава, который сейчас разгонялся до бешенной скорости, была направлена на нас, и она смела бы всех в едином порыве. Мы же, как идиоты, стояли и смотрели на приближающуюся смерть прямо на рельсах, открыв рты и пуская слюни.

Дьявольская хренотень!

Завыл Хек.

Обреченно, по волчьи.

Я перевел взгляд на собаку, шерсть вздыблена, обрубки ушей торчком. И словно именно он смог победить вселяемый тварью даже не ужас — обезьяний ступор перед удавом.

Время вновь ускорилось. Стало обычным.

— Мать…! — заорал, бешено вращая глазами, Третьяк, и потянулся к тангете, успев крикнуть, — Гранит!…

И тут же мощно ухнула пушка.

Да так, звон в ушах и некоторые стекла у близлежащих зданий посыпались.

Раз.

Второй… Еще и еще!

БТР-82 раскачивался на зубастых колесах. Что-то, будто сквозь подушку, бубнила рация. Неплохо меня глушануло!

Сам не понял, как вжал приклад автомата в плечо, и… опустил. Мать, мать всех этих тварей, я, что совсем с головой дружить перестал?! Да им ВАЛовский дозвуковой патрон с такого расстояния, как горох, как припарки, как легкий и нежный бриз!

Взревел двигатель «Бумеранга», отчего-то негромко, меня обдало с ног до головы почти черным солярным выхлопом, а затем и у него дульная вспышка взметнулась из ствола.

Дудухххх!..

К пушкам с секундной задержкой присоединились КПВТ.

Долбили коротко, четко.

Кто-то и что-то орал в наушник рации.

Снаряды же, несмотря на дары рейдеров у гашеток, ложились и летели куда угодно, но только не в главную тварь! Да они что там, совсем зрения лишились?

Стрелки двух элитников срубили в первые секунды, почти перерубив пополам. Дотянулись и до третьего. И при этом никто не попал в монстра, размерами почти с КАМАЗ! Снаряды и пули летели и ложились куда угодно, только не в нее. Разрывы и искры на асфальте, в гуще спешащих на обед зараженных. А лев словно был неуязвим.

Вот он обогнал оставшегося в живых последнего жемчужника, который, будто по команде, пристроился ему в хвост.

Других менее опасных монстров, казалось, стало еще больше!

Руберы, кусачи, лоторейщики!

Да сколько же вас тут?!

Вот тебе и Дары! Да в жопу!

В жопу их!

Ну, суки!

Мозги наконец-то включились. Падая на одно колено на асфальт, отчего нога сразу отозвалась болью, несмотря на наколенник. Одновременно с этим, каким-то слитным, единым движением, которое оказалось удивительным даже для меня самого, приводил «Аглень» в боевую готовность. Руки, будто жили отдельно от мозга, сейчас еще до конца не сориентировавшегося.

Перевод в боевое положение.

К плечу.

Прицел. Взять упреждение.

Огонь!

И пальцы утопили спусковой рычаг вниз.

Казалось долго, очень долго ничего не происходило, а затем хлопок, шипение. Совсем негромкое на фоне общей какофонии и заполошной автоматной стрельбы. Резкий рывок пускового контейнера.

Кумулятивный бронебойный заряд покинул отчий дом, отправляясь на встречу с мясом. С горой мяса! Реактивная струя принесла кроме вони сгоревшего топлива и дикий вой, ор, мат.

А затем рация заверещала:

— Люгер, Люгер! Мудак! Мудила! Мудазвон!

Пошли вы все!

Кто не спрятался, я не виноват!

Оставляя дымный след, гостинец попал таки прямо по назначению, врезавшись в грудные пластины твари! Яркая вспышка! Какой-то непонятный отсвет.

Взметающееся вверх облако густого почти черного дыма.

Лев, будто налетел на стену, однако, на первый взгляд, ничего ему боевая часть, предназначенная вскрывать танковую броню, не сделала — видимых разрушений шкуры не наблюдалось. Тот лишь, словно пьяный, покачивался на месте, затем встряхнулся мощно, костяная булава на хвосте угодила прямо в голову, оказавшегося на ее пути рубера, попав куда-то в височную область, только кровавые ошметки в разные стороны брызнули.